"Выкрики на английском языке, внезапно открывается настежь одна оконная рама в бараке, и в открытом окне виден генерал Краснов, сзади которого толпятся английские офицеры и солдаты. Раздается громкая команда на английском языке и к раскрытому окну подбегает рослый английский сержант, держа в руках огромный черный револьвер «Смит и Вессон». За ним десяток вооруженных винтовками английских солдат. Всем казачьим офицерам сразу явственно видно, как генерал Краснов отстегнув пуговки, распахивает свой офицерский китель и разорвав белую нательную рубаху, обнажает грудь стоя в окне с расстегнутым кителем, на котором красуется офицерский Георгий – под наведенными на его грудь винтовками английских солдат, генерал Краснов, обращаясь к ним, кричит гневным голосом: «На выдачу в СССР – не иду! Вас – не боюсь!!! Стреляйте в грудь казачьего генерала!» Трагизм поведения Краснова, полный героического содержания наблюдается тысячами глаз казачьих офицеров. Снова и снова, без конца бушует в воздухе дикий, звериный рев «А-а-а-а-а!», испускаемый тысячами глоток казачьих офицеров. Английские офицеры и солдаты, наблюдающие эту психологическую сцену, имеют явно растерянный и возбужденный внешний вид, наглядно свидетельствующий об их моральном состоянии."

"Вздымалась высоко в воздухе рука казачьего священника с кропилом, Святая вода очищала смиренность, и смятенность душ… Молебен был кончен, и две с половиной тысячи казачьих генералов и офицеров поднимались с колен, полные духовной экзальтации. Все было ясным, выдача их со стороны англичан в СССР – неминуема, неотвратима, исход – смерть! Смиренная молитва укрепила их дух и казачьи генералы и офицеры готовы были идти на жертвы, на подвиг, положить «души своя» во имя казачьего народа, породившего их! Кончив молитву, поднявшись с колен, смахнув набежавшие слезы, тысячи казачьих генералов и офицеров, стоя под наведенными жерлами пушек и дул пулеметов, стали в ожидании… шествия на Казачью Голгофу!"

"Петр Николаевич Краснов, несмотря на преклонный возраст, производит бодрящее впечатление. Вся тяжесть пути, пережитого Казачеством, смотрит из его взора. Деловитость и как бы затаенная душевная тягота, вот главные его черты. Увидев родных офицеров в казачьей форме, старый казак-патриот растрогался до слез и некоторое время не мог говорить. М.К. Мартынов отрапортовал любимому вождю: «Я, сотник Мартынов, являюсь Станичным Атаманом первой Донской станицы в местах нового поселения казаков. Штабом формирования организованы казачьи полки. Мы все стремимся устроить новую жизнь по старому казачьему укладу...»