"Не только металлургические техники требуют человеческих жертвоприношений (в особенности, используют зародышей в темных практиках — с той целью, чтобы успокоить теллурическую «мать» подношением, которое соответствует минералам-эмбрионам, вырванным из ее чрева), но и открытие рудников. Поэтому так распространено поверье, что человек, открывший рудник, умрет в скором времени. Это территория «хаоса», которая трансформируется в «космос», либо «организм» (рудник ассоциируется во многих традициях с теллурическим чревом), который может существовать длительное время только в живом состоянии, а живому существу необходима душа. Если не «одушевить» рудник с помощью жертвы, рудник сам добудет себе душу, взяв ее от первого человека, который войдет внутрь. Следовательно, если мы попытаемся представить себе мир таким, каким его видело человечество древних культур, то мы придем к выводу, что «изготовленные вещи» жаждут жизни и долговечности, они хотят существовать на протяжении долгого времени, и если человек не поможет им в этом, предложив чью-либо душу, они возьмут ее сами, высосут ее из первого смертного, который с ними соприкоснется. Это своего рода вампиризм вещей, сотворенных рукой человека: не будучи живыми, они желают таковыми стать."

"Известно, что воспоминание об историческом событии или о каком-либо жившем человеке сохраняется в народной памяти не дольше двухсот-трехсот лет. Почему? Потому что народная память с трудом удерживает индивидуальные деяния и реальных людей. Она работает с другими структурами: вместо событий — категории, вместо исторических персонажей — архетипы. Исторический персонаж отождествляется по своей мифической модели (герой и т. д.), а произошедшее событие отходит к категории мифических действий (битва с чудовищем, враждующие братья и т. д.). В балканских песнях Михай Храбрый утрачивает свою историческую подлинность и приобретает атрибуты Героя. Его сражения с турками уподобляются битве героя с темными силами. Также упоминается его конфликт с братом — несущественный, но только потому, что в той категории, куда его отнесло народное воображение, есть мотив братской междоусобицы. Народное мышление удерживает индивидуальное в той мере, в которой оно соответствует безличной категории; иными словами, в той мере, в которой оно утрачивает свою историчность и становится архетипом."

"«Великая Зима» встречается в иранских верованиях и в скандинавской мифологии («Фимбулвинтер»). Она представляет собой последнее звено цепочки космико-исторического цикла, подобно «великому разрушению» Космоса (махапралая) у индийцев. Таким образом, любая катастрофа связана с космическим апокалипсисом, который через «великое разрушение» (махапралая) сведет фрагментарное множество миров к первоначальной совокупности, к Хаосу перед Сотворением. Любой «новый мир», создающийся в истории, обязательно включает в себя «хаотический» этап, подобный Хаосу накануне Сотворения, и «космообразующий» этап, подобный событиям, которые происходили при сотворении и упорядочивании Мира."