Практическая грамматика любви к румынскому языку
«Три веретена из Трансильвании», полагаю, можно назвать признанием в любви румынскому языку, ведь по форме роман задуман автором как учебник румынской грамматики. Зеленоволосая героиня по имени Арсеника изучает румынский без каких-либо «корыстных целей», приехав в саму страну. Вместе с ней мы слушаем лекции по истории румынского языка от исключительного чудаковатого профессора, сыплющего весьма оригинальными «кулинарными» метафорами. Прикасаемся к совсем недавней истории — отрывкам из гимнов легионеров Железной гвардии, которые перевела сама Юлия. Узнаем о роли румынских баллад в формировании духа румынского народа и что об этом думал один из известнейших румын XX века Мирча Элиаде. Путешествуя с Арсеникой, проникаемся местными народными традициями и обычаями, узнавая и соответствующую новую для себя лексику. А также «подслушиваем», о чем говорят мужчины в тату-салоне, когда рядом нет женщин.
Апокриф-гербарий, наверное, самый полюбившийся мне «персонаж» из этого ряда.
Авторская причудливая задумка гербария «вложена» в уста попа Афанасе, исполнил его Стан Стрижэску, иконописец. Цветы и растения были для него смиренно, с потаенной любовью, собраны юной Ефтимией, только входящей в пору своего девичества. Посвящен гербарий возлюбленной Стана Марике. Все его созидание пронизано чувством любви, любви, которой не суждено было исполниться; герои прошлого уже давно мертвы, но этот затейливый гербарий, который Арсеника находит в антикварном салоне, их пережил (несмотря на то, что цветы и растения, как считается, хрупки, да и век их недолог!), сохранив упование Стана на милость Марики и спасение души. И сама Арсеника попадает в любовный омут, и любовная история — это, по мысли автора, узел, который завязался где-то давно в прошлом, и теперь настал момент его разрешения на каком-то новом историческом витке. Герои современности с их страстями будто повторят судьбу своих двойников, повенчанных в смерти, из прошлого: кажется, здесь разверзается самая настоящая бездна, и это мы понимаем, читая апокриф, которым роман и завершается — нельзя не соотнести героев романа с мучающимися грешниками.
Читая апокриф-гербарий, мы открываем для себя и новый пласт языка — сакральную фитонимию: народные названия растений содержат известные выражения и слова из Писания, и в тексте апокрифа «Хождение Богородицы по мукам» на месте этих выражений вклеены растения.
Отношения человека и сакрального — одна из важнейших тем романа. Герои романа занимаются магическими практиками, ворожат, делают привороты, ищут себя в религии, которая порой вырождается в карательную набожность, но освобождения от страстей, спасения от бездн и иллюзий они, увы, не находят. Здесь роман нас очень отрезвляет. На пути отношений со сверхъестественным можно потерять душу; и силы духа не всегда хватает, чтобы противостоять злу этого мира и его искушениям. И только апокриф-гербарий, этот букет из уже выцветших, но когда-то полных жизни, румынских растений-слов, напоминает нам об образе человеческом, который был задуман Богом, о милосердии Христа и заступничестве Богородицы. В этих цветах чувствуется отблеск рая, потерянного рая, и через язык, названия растений, он связан с образом родной страны, на земле которой эти цветы рождены. Несмотря на большой и ясно продуманный пласт, связанный с православием (можно, полагаю, выделить отдельную главу в этом учебнике «Специфика православия в Румынии»), мы не найдем здесь Бога Живого и Христа Воскресшего, его благовестие. Даже апокриф — и тот скорее в назидание, хотя бы небольшая надежда и утешение.
И все же самое живое, что есть в романе — это язык! И поэтому не влюбиться в румынский, не предаться его очарованию невозможно. Чистая, невинная любовь. «Три веретена» в этом отношении совершено искренни.
