"И сегодня, когда мир снова живет ожиданием, опять придет не тот, кого ждут. Но пусть люди не обижаются: даром предвидения не обладают не только они, но, как учил Заратустра, и Тот, Кто в Евангелии от Иоанна иносказательно назван «Князем мира сего»."

"В «Униженных и оскорбленных» Ф. М. Достоевского мерзавец-князь хвастается: «Все на свете может погибнуть, одни мы никогда не погибнем. Мы существуем с тех пор, как мир существует. Весь мир может куда-нибудь провалиться, но мы всплывем наверх. Кстати: посмотрите хоть уж на одно то, как живучи такие люди, как мы. Ведь мы примерно, феноменально живучи; поражало вас это когда-нибудь?» Князь, надо признаться, не врет: вспомните, сколько прожил Молотов, сколько живут Каганович и А. Хаммер! Так что я бы завершил эту подборку словами Б. Шоу: «Если выживает сильнейший и процветает вреднейший, значит, природа — бог негодяев». Безразличное отношение природы к человеку сделало и человека таким же, и когда он обрел некоторое могущество, он стал уничтожать ее с тем же равнодушием, но этим лишь доказывает, что он нисколько еще не выделился из природы, запрограммированной на самопожирание. Человек мог бы привнести мораль в природу, если бы сам обладал этим качеством, но невозможно заимствовать мораль оттуда, где ее нет."

"Главным героем своего романа Т. Манн сделал композитора, и это тоже не случайно, поскольку музыку он считал «областью демонического»[1]. И в уста своего героя Т. Манн вложил такое рассуждение о музыке: «Моего в ней от настойчивых опытов и ухищрений средневековых алхимиков и адептов черной магии, которая тоже стояла под знаком богословия, но также под знаком эмансипации и отступничества»."