"Какова господствующая в нашу эпох форма? Это Работа — отвечает Юнгер — и следовательно, именно в Фигуре Рабочего заключен «тип нарождающегося поколения». Работа, о которой говорит Юнгер, не является ни деятельностью, сконцентрированной на экономическом производстве, ни «законом человечества». Она также не последствие или результат «первородного греха». Он не представляет отчуждение и не сводится к профессиональной деятельности. Скорее это понятие охватывает любое созидание, нацеленное на придание миру формы, любое утверждение мощи, любое развертывание энергии. Работа — это то, посредством чего современный мир пребывает в состоянии тотальной мобилизации. Она есть, как заявляет Юнгер, «выражение особого бытия, которое стремится наполнить свое пространство, свое время, исполнить свою закономерность».

Будучи господствующей в нашу эпоху формой, Работа представляет принцип, у которого нет негативной противоположности. Находясь за пределами противоположностей, она превосходит и разрешает все противоречия. В наши дни не может существовать более ничего, что не воспринимается как Работа: «Темп Работы —это удар кулака, биение мысли и сердца, жизнь, текущая днем и ночью, наука, любовь, искусство, вера, культ, война —все это Работа; Работой также являются колебания атомов и сила, движущая звездами и солнечными системами». В этом смысле Работа в меньшей степени представляет собой саму деятельность, нежели волю, участвующую в любой деятельности, волю к воле, которая, становясь Работой, переходит из области стихийного в область истории.

Идея, что существенно важной чертой Рабочего будто бы является его экономическая природа, для Юнгера это «легенда» и даже типичный продукт мышления, имеющего буржуазные корни: определяя Рабочего как действующее лицо сферы экономики, буржуазия лишь демонстрирует «диктатуру» своего способа мышления. Юнгер постоянно настаивает на факте, что Рабочий это не «экономическая Фигура». «<…>; под Рабочим, — пишет он, — не следует понимать ни сословие в старом смысле слова, ни класс в смысле революционной диалектики XIX века. <…>; Рабочий это не представитель нового класса, нового общества, новой экономики, потому что он не является ничем, если он не является ничем общим, чем все это, а именно представителем особой Фигуры, действующей в соответствии со своими законами, следуя своему предназначению и обладая собственной свободой». Так же как Работа господствует над всеми социальными слоями, Рабочий не отождествляется с пролетариатом — или, может быть, он воплощает новый пролетариат, где все классы перемешались. Чтобы дать ему определение, необходимо обратиться к понятиям совершенно иного рода: субстанция, скрытая в тайных возможнстях, дух, в котором «судьба и свобода встречаются на острие ножа», одновременно холодное и трагическое мировосприятие, «новое человечество, равнозначное всем великим историческим деятелям». Стало быть, государство Рабочего не имеет ничего общего с государством трудящихся, о котором говорил Маркс. Arbeiterschaft, «рабочему состоянию», Юнгер противопоставляет Arbeitertum, что есть одновременно принадлежность и идентификация с сущностью Работы и органическая общность всех тех, кто участвует в этой сущности."