По-платонически – уважать в противнике человека, и вдвойне, если он этого заслуживает как противник. По-западному – из зависти и ненависти не один на один, народ против народа, а десять против одного – стремится уничтожить противника. Молодые народы должны были стать жертвами старых. Задушить их – вот политическая цель великого демагогического союза, созданного Западом. Теперь этому Западу нечего бояться, кроме послевоенного стыда, который придет с новым осознанием, но даст право в истории не идеям старых народов, а проблемам молодых.

Спустя сто лет один из самых глубоких (и одновременно поверхностных) славян, Чаадаев, пришел к философско-историческому убеждению, что девятисотлетнее существование России как государства представляет собой «пробел в истории человеческого духа, поучительно-предостерегающий пример для остальной Европы», и что Россия – «страна без прошлого, чье настоящее бесцельно, а потому не может рассчитывать на будущее». В глубине, там, где русскость еще была расой, Чаадаев ошибался: еще в его век русские поэты написали на «белом листе бумаги» (как Лейбниц некогда назвал Россию) свои грандиозные творения – прямо с русского непосредственно в общечеловеческое. Но в своих поверхностных суждениях о русском государстве Чаадаев был прав: после Петра началось движение в пустоту – и русский крах с внутренней последовательностью подтвердил эту безосновность, которую внешняя безмерность лишь политически маскировала.

Немецкий социализм сегодня одинок. Рабочий класс одинок. Народ одинок. Красивые лозунги о свободе, равенстве и братстве растворились вместе с либеральной пеной, взбитой вокруг них во время войны. Требование справедливости осталось. Но оно утратило смысл как требование, предъявляемое классам. Мы все немцы и бедняки. Вместо этого оно обрело смысл требования, предъявляемого народам. Будут бедные и богатые народы. Как прежде, так и теперь остается лишь одно различие между людьми – между эксплуататорами и эксплуатируемыми. Но после Версальского мира это различие перенесется с отдельных людей на целые нации. Социализму остается лишь преобразоваться из классового социализма в социализм народов.